Исходная данность [СИ] - Сергей Калашников

Они озадаченно смотрели на Педро и на два неподвижных тела. Паренек с корзинкой, которую впопыхах забыл уронить, продекламировал:

Враг в страхе, право, это ново,

Средь павнов разлетелась весть,

Что им дает отпор суровый

Торцовый ключ на тридцать шесть.

Педро с интересом уставился на свое "оружие". Ну, надо же. Когда он успел его достать? Ведь пистолеты намного ближе к руке. А побежденные были живы. По крайней мере, у одного из них, просвечивая через шерсть, вздувалась на лбу шишка.

Происшествие было подробно "проанализировано" за ужином. Присутствующие легко нашли консенсус по вопросу о том, что всяк намного эффективней действует тем инструментом, который привычен его руке, чем тем, который специально создан для цели, каковая при этом преследуется. Дискуссия развернулась о том, что предпочла бы иметь в руке повариха, окажись она меж двух павнов. Скалку или разделочную доску. Блестящая аргументация сторонников этих версий вскрыла огромную глубину и многогранность проблемы и убедила Педро в том, что народ здесь знает цену острому словцу. Смущало отсутствие при этом смеха и даже просто улыбок. Глаза метали искры веселья, но остальное лицо выражало все, что угодно: интерес, согласие, возмущение, но не смех.

Последней взяла слово повариха и сообщила, что предпочитает в таких случаях кочергу со слегка подогретым кончиком. А вообще расходиться не спешили. Кто-то уселся за шахматы, кто-то писал или читал. За одним столом умножали корзины на килограммы и делили литры на трактора. "Начальство, - понял Педро, - подбивают бабки" Несколько женщин обсуждали достоинства нового покроя каких-то весенчиков. А Педро допрашивали об ионных двигателях. Двое мужчин, два пацана и девчонка всю душу ему вымотали своими вопросами. Он ведь не конструктор, не техник даже. Но вроде справился.

Едва отстали эти, навалились следующие. С вопросами относительно "Евгения Онегина" Текст поэмы был восстановлен по памяти триста лет назад и в нем много пробелов и спорных мест. Пришлось признаться, что он в этом ни петь, ни читать, и вообще он из Бразилии, а у них в школе учили других авторов. Но, чтобы поправить дело, вызвал на свой терминальчик текст из корабельного инфа, показал, какие клавиши давить, и оставил читать.

А тут одна девушка со знакомой уже просьбой. Хочет стать мамой, и чтобы папой был Педро. Ну не отказывать же.

Глава 9

Фая разбудила его пораньше. Закрепить успех. А потом проводила на поезд. Свой терминальчик он нашел в столовой.

На сей раз, путь лежал в основном по поверхности. Километров через двадцать после отправления состав вынырнул из тоннеля и покатил через веселый солнечный лес. Становилось жарко, и оставалось только радоваться, что, вняв Фаиному совету, он оделся по-местному. Пассажиров в единственном вагоне оказалось всего трое, зато сзади тянулось с десяток тяжелых цистерн. Миновали несколько безлюдных разъездов, потом короткая остановка. К хвосту прицепили вагон рефрижератор. И снова вперед. Педро намеревался сойти в порту Мидхабиб, что на пересечении реки Хабибы и железной дороги. Оттуда вниз до Устьхабиба, и дальше пароходом на Северный материк. Там сейчас таинственный "преверсов" в поселке Железякино занят чем-то на литейном заводе.

Интересный мир. Стоило Педро разок заикнуться о том, что хотел бы заехать к "преверсову", как радио в новостях стало передавать, где того можно найти и куда он собирается ехать. А вообще здесь все слушают одну программу, состоящую сплошь из новостей и разных познавательных передач. Музыка бывает редко и... так себе. Даже хорошо, что редко.

Вдруг на поезд набросилась стая павнов. Разом и со всех сторон наскочили. Облепили окна, и давай сквозь решетки лупить по стеклам. Пришлось стрелять, но не на испуг, а на поражение. Настырные твари, ничего не боятся. Кровищи было! Спасибо, решетки на окнах выдержали, да и стекла тоже.

А на следующем разъезде в вагон внесли раненого. Четыре бородатых мужика так и остались держать носилки на весу. Цистерны отцепили и машинист притопил так, что только мелькало. И фельдшерица с капельницей. Педро сразу при ней в роли штатива пристроили, да и другим пассажирам дела нашлись. У кого группа крови не подошла, те носилки держали, остальные стали донорами.

Один из мужиков все сокрушался, что не уберегся Иваныч. Стар стал, пора на спокойную работу, а он все в охотниках.

А дела были неважные, и фельдшерица не справлялась с ситуацией. Педро отдал ей капельницу и вытащил из сумки аптечку. Здоровая она и тяжеленная, но не просто коробка с лекарствами, а целая больница. И диагност, и токсиколог и хирург. Не гениальный, конечно, но рану зашить или аппендикс вырезать вполне способна. Вот ее то он и пустил в ход.

Пучок жгутиков быстренько проник под повязки, на кронштейнах вылезли камеры, манипулятор лазерным скальпелем разрезал бинты, и началось. Многие отворачивались, двое вывесили головы за окно. Их мутило. Но крупные сосуды эта штуковина сшила и занялась остальным. Нехватку медикаментов восполнила из фельдшерского чемоданчика, забравшись туда своими усиками. Фельдшерица услужливо отламывала головки ампул и открывала биксы, но эта электронная привереда брала далеко не все. А вот в доноров буквально вцепилась и, не стесняясь, качала их кровушку. Педро и фельдшерица в этой роли ее тоже устроили.

Через полтора часа, когда добрались до Мидхабиба, состояние раненого не ухудшилось. Аптечка закончила работу и втянула в себя все свои конечности. Педро запихал ее обратно в сумку. А прямо с перрона в вагон вошли четверо мужчин в белых халатах. Фельдшерица доложила им о происшедшем и подробно описала проведенную операцию. При этом перешла на профессиональную терминологию, и у присутствующих повяли уши. Зато хирург был доволен. Пока шел разговор, раненому вливали кровь, принесенную вновь прибывшими, и прилаживали аппарат искусственного дыхания. Потом все это в сборе понесли вниз по склону к пришвартованному у берега самолету на поплавках.

Педро смотрел вслед удаляющемуся гидроплану, на груди его рыдала фельдшерица, а четыре бородатых мужика топтались рядом. Педро добыл из кармана носовой платок и помог девушке удалить слезы из глаз, и высморкаться. "Интересно, - подумал он, - а ей не хочется стать мамой? Кажется, я начинаю входить во вкус"

Пароходик стоял у пристани и ждал тот самый рефрижератор, который они отцепили вместе с цистернами на предыдущей станции. Капитан показал Педро койку в кубрике и пошел по своим делам, предоставив его самого себе. Ну что ж, сначала поесть. Столовая легко отыскалась по запаху и еда здесь нашлась. Потом осмотр города. С архитектурной точки зрения - примитив. Восемь коробок в два ряда обнесены проволочной изгородью, через которую пропущен ток. Почти все пространство внутри этого прямоугольника покрыто навесами и галереями. Климат заставляет ценить тень, а деревья могут послужить укрытием для павнов.